Польша в Узбекистане

Взглянем на карту Европы после Венского конгресса 1815 года и после завершения Первой мировой войны. Заметны значительные изменения: в Центральной и Восточной Европе возникло много новых государств. В польской традиции, однако, очень четко видна разница между «возникновением» независимой Польши в 1918 году и ее «возрождением», т.к. те, кто использует первое определение, игнорируют суть того, чем для поляков являлся конец Первой мировой войны, и даже игнорируют тысячу лет более ранней истории Польши.   

В этой истории было много драматических поворотов, а XX век отметился в ней особенной концентрацией этих трагедий. Поляк, родившийся в начале XX века, имел возможность привыкнуть к правлению стран-участников разделов – Австро-Венгрии, Германии и России – которые господствовали на польских землях более 120 лет, а затем – пережить эйфорию возрождения государственности в ноябре 1918 года, поражение этой государственности в результате немецкого и советского вторжения в сентябре 1939 года, восстановление государства после 1945 года в виде тоталитарного вассала Советского Союза, а в конце – падение коммунистической власти и рождение новой демократической Польши, хотя и несущей на себе бремя XX века, бремя массовых убийств, депортаций, переселений и экспроприаций. После 1989 года Польша возрождается заново, но поляки с трудом открывают свою идентичность.  

Польскость в начале XXI века несет на себе следы всех этих трагедий, но удивляет чертами, которые являются как их результатом, так и эффектом реакции на них. Если судьба Польши в большой степени зависела от могущественных соседей, которые не хотели ее признать, то часто упоминаемой исторической дилеммой, встающей перед поляками, был вопрос «сражаться или нет?», но также и второй, который стоило бы задать при случае: «приспосабливаться или нет?» или в чем и как приспосабливаться, чтобы не погибнуть. Польский гимн начинается словами «Еще Польша не погибла, если мы живем». Дилемма очень часто заключалась, однако, в том, какими мы хотели бы быть, чтобы жить, а также – какова должна была быть цена того, чтобы жить по-своему.   

История Польши – это кладезь знаний об общественной и политической жизни. Из истории шляхетской демократии Первой Речи Посполитой, государства до разделов XVIII века, современные демократии могут узнать, насколько высокую цену может заплатить государство, в котором свобода не сопровождается ответственностью. Несмотря на большие усилия реформаторов, которые приняли первую в Европе конституцию 3 мая 1791 года, соседние державы разделили Первую Речь Посполитую. 

История польских национальных восстаний в XIX веке может научить героизму, патриотизму, но не эффективности, геополитике и материальным ограничениям собственных стремлений, зато также – искусству выживания. История возрождения Польши после 1918 года может научить необыкновенному искусству импровизации и эффективности в возведении фундаментов польского государства практически с нуля. Мерой польских успехов этого периода были, например, валютная реформа Владислава Грабского, строительство Центрального промышленного округа или порта в Гдыне. История поражения 1939 года и немецкой и советской оккупаций может научить искусству сопротивления вопреки самым страшным практикам массовых убийц. Польша под управлением коммунистов даже в мирные времена представляла собой мучительный опыт приспособления вопреки своей природе, из которого поляки вышли сильно искалеченными ментально, но вышли победоносно благодаря десятимиллионной «Солидарности» и поддержке польского папы, Иоанна Павла II, сокрушив основания раздела Европы.   

Восстановление государства после 1989 года изобиловало многими неиспользованными шансами, зависимостью от иностранного капитала, а также посткоммунистических элит с вассальным менталитетом, и все же удалось достаточно уверенно войти в Европейский союз, а также укрепить безопасность благодаря вхождению в НАТО, в чем были согласны практически все поляки.  Польша остается государством, которому многие препятствуют. А между тем именно власти Польши и ее ближайшие южные соседи весной 2020 года предотвратили развитие пандемии коронавируса в тех масштабах, в которых она затронула высокоразвитые западные государства. Это в Польше, изводимой ложными измышлениями органов Европейского союза, членство в нем в целом не поддается сомнению, а факт, что сальдо экономического оборота со странами ЕС для Польши невыгодно, т.к. вывоз капитала постоянно превышает дотации ЕС, не производит большого впечатления. Более того, бессмысленное давление ЕС скорее приводит к сопротивлению, чем к запугиванию поляков, укрепляя здравый подход к политической действительности.   

Вопреки давлению и модам, приходящим с «прогрессивного» Запада, который часто даже не осознает своих собственных проблем, традиционные ценности продолжают объединять польское общество. Преданность семейной жизни, возможно, следует из важности семейных уз в старой шляхетской Польше, а также из памяти об угрозах для польской семьи во времена разделов, а также последней войны и оккупации. Уважение к женщинам, которое выражается в старом обычае целования руки, проистекает из достаточно независимой роли женщин в Первой Речи Посполитой, а также их значения в период разделов и даже при правлении коммунистов, когда «матери-польки» смело сражались в очередях за обеспечение дома всем необходимым. Приверженность свободе в Польше наиболее сильна, особенно если учесть, как долго этой свободы полякам не хватало за последние два столетия. Более того, поляки могут гордиться тем, что их старая польско-литовская Речь Посполитая была оазисом шляхетской демократии в те времена, когда влияние на управление государством в западных странах имел лишь ограниченный круг аристократии.   

Поляки вообще достаточно живо реагируют на восхваление или унижение польскости. Слыша критические замечания, яростно защищаются, но когда кто-либо провозглашает чрезмерную похвалу польскости, начинают жаловаться на свою страну. Это свидетельствует о том, что к своей польскости они относятся серьезно, но из-за этого часто высказывают крайние суждения. История привила им также иммунитет к фальши по отношению как к прошлому, так и к будущему.  

Текст публикуется одновременно в польском ежемесячном издании Wszystko Co Najważniejsze в рамках проекта, реализуемого совместно с Институтом национальной памяти.